Преподаватели Елецкой мужской гимназии

вернуться на главную              о Ельце              Елецкая гимназия

Десницкий Михаил Васильевич.

Преподавал латинский и греческий языки в Мужской гимназии в последние два десятилетия XIX века. С 1890 г. статcкий советник. V класс по «Табелю о рангах». К нему гимназисты обращались «Ваше высокородие».

Учитель он был никуда не годный, но его любили за возможность на его уроках ничего не делать. Он был не столько добр, сколько бесхарактерен, поэтому научить никого не мог. На уроках стоял шум, ученики занимались, чем хотели и даже читали вслух романы. Галерка обычно с началом урока Десницкого начинала резаться в карты и так до звонка с урока.

Можно было с учителем обращаться панибратски, дать ему книгу, чтобы он тоже, заинтересовавшись, читал бы эту книгу как можно больше на уроке, чтобы не спрашивал домашнее задание. Нацкий  Д.И. запомнил случай с книгой Золя «Нана». Повертевши книгу, Михаил Васильевич неожиданно выразился: «Такие книги могут читать только старички лет пятидесяти».

Его любимой фразой была: «Давным-давно не спрашиваемый, но отлично знающий такой-то», и в это время он выбирал по классному журналу одного из выдающихся лентяев. Очень часто ученик отвечал урок, а учитель разговаривал о чем-то с классом и обрадованный гимназист плел невообразимую галиматью, так как было правилом не учить историю. Когда отвечающему надоедало это занятие, то кто-нибудь из класса говорил «Михаил Васильевич! Он кончил». И ученик за такой «ответ» получал «тройку».

Он любил симпатичных гимназистов. Так, имеющего смазливую, женоподобную физиономию Михаила Денисова, шестиклассника, часто спрашивал и ставил ему только хорошие отметки. При этом на гимназиста смотрел умиленными глазами. Но Денисов его не любил, так как приходилось все время готовиться к урокам Михаила Васильевича. Очень редко Десницкий раздражался какими-либо выходками, выходил из себя, и тогда никакими извинениями его нельзя было умилостивить, но это случалось, только тогда, когда задевали лично Десницкого.

О его моральном состоянии можно узнать из воспоминаний Первова, который рассказал о дружеской холостяцкой попойке у учителя женской гимназии Желудкова: «Здесь слово за слово разгорелся спор между Розановым и Десницким, который «на все корки» честил философию и философов, крича с азартом: «И мы тоже кое-что понимаем!». В разгар спора Десницкий схватил с полки книгу «О понимании», преподнесенную Розановым Желудкову, положил ее на пол, расстегнул брюки и обмочил ее, при общем хохоте всех присутствующих повторяя: «А ваше понимание, Василий Васильевич, вот чего стоит».

Нацкий вспоминает, что Десницкий вообще за что-то не любил Розанова. Недалекий и немного глуповатый учитель, конечно, завидовал человеку, у которого были печатные труды, и который переписывался с виднейшими философами России Страховым и Леонтьевым. И на уроке при гимназистах рассуждал о никчемности философии. При этом гимназисты тоже включались в его рассуждения, называя Розанова Васькой. Десницкий этому только радовался.

По гимназии ходил слух, что артистка Елецкого театра Стрельская очень нравилась Десницкому. Поэтому на уроках велись разговоры о том, что она делала в свободное время, о том как она играла в театре и т.д.

Как и во всех остальных гимназиях были и Розановы, Первовы, Кедринский, Федюшины, так и мелькали Десницкие. А вот уравниловка была и в царские времена. Ведь чин статского советника Михаил Васильевич получил за выслугу лет, какая бы она ни была.

© А. Шевелюк